Я поймала два раза растерянность и удивление в твоем голосе - целых два раза, и теперь таскаю их с собой, рядом с сердцем, в чашечках бюстгалтера: по случаю в каждой чашечке. И время от времени прислушиваюсь к ним: да, удивление, да расстерянность. Все так и было, мне не померещилось.
К чему бы это?
Мне нужно убить немножко времени, пока планшет сохнет, и я вновь и вновь сажусь, вытираю руки об джинсы, поднимаю крышку ноутбука - как пианист поднимает крышку пианино, и вываливаю в текстовый редактор то, что никогда не сказала бы вслух.